Подкидная изумиться столь быстрой перемене настроений, ой не к добру это, но что говорить, раз сама такая. Саммер очень смешная, словно как жеребенок, с материнской любовью и улыбкой старой кобылы, которая, кажется, пережила уже все что можно, она смотрела на подругу с нескрываемой нежностью и любовью. Как ветер, все опять поменялось, прибитое к земле оковами настроение разорвало то, что его удерживало и взлетело в неведомые дали, улыбка, открытая, добрая, Подкидная вторит в тон, опять же улыбается, но вымученно, устало. Изумленная поведением Саммер, она сначала было раскроет рот, попытается отшатнуться, потом почувствует как приятной негой разойдется тепло, даруемое родной душой, она уже, казалось бы, много жизней не испытывала такой легкости и тепла, вот что она хотела, всего лишь маленького земного счастья, хотя бы единственного и неповторимого того, который смог бы разделить вместе с ней свой путь, свои мысли, свои чувства, хоть и не все, но ... Стиснув зубы, кобыла еле сдерживала слезы, накотившие так вдруг, от очередного поворота судьбы, которая, впервые за многое время приподнесла ей что-то приятное. Легкий ветерок проникнет сквозь толстые стволы деревьев, устремленных вверх к небу, разольется новой свежестью, дождевой воздух еще не осел, не пропитался тем застоем, что витал здесь до этого, странный звук разойдется вокруг, похожее на ржанье, разрежет спокойствие Подкидной, как катана в умелых руках самурая, вышедшего на бой. Ласкутами разорванной материи опадет на землю безмятежность и временное счастье, вот опять, за что, почему? Агатовые глаза стрелой ринутся в сторону звука, пытаясь найти того, кто издал сей ужасный, пробирающий до костей звук.
Как обледенелое ивзояние, как остывший пепел, она стояла неподвижно, буд-то обреченная навечно остаться вот так. Мощные порывы ветра гуляли вокруг, цепляясь за шелковистые локоны ее длинной гривы, помертвевшим стягом лежавшей на ее тонких плечах. Все замерло внутри, даже сердце, наверное, остановилось в страхе удариться снова, сейчас ей было поистине страшно, давно такое чувство не забредало к ней в душу, не щекотало нервы обледеневшим дыханием, не хватало цепкими когтями теряющую сознание от ужаса душу. Выдох, осторожный, тихий, кобыла смотрит ему прямо в глаза, не отрываясь, не двигаясь, потом встрепенется и отойдет на несколько шагов от Саммер, взглянет ей в красивые глаза, мягко улыбнется, а потом вскинет голову к его мощной фигуре, в которой знала каждую жилку, ощущала движение крови по жилам, его вздохи, его взгляд. Молчание, нависшие как полупрозрачная ткань, давила и клонила к земле, было так тяжело, дышать, думать. Вдобавок к страху добавилось смятение, она не понимает, что чувствует, что думает, ничего не понимает, словно все смешалось в одну свалку и перемалывается, первращаясь все в большую непонятицу. Она было подалась вперед, чтобы несколькими рывками преодолеть то расстояние, что разделяло их, потом одернула себя и попятилась назад, желая умчаться в даль, но потом остановилась и снова замерла, слушая неритмичное биение ошалевшего сердца ...
Хвойный лес
Сообщений 31 страница 36 из 36
Поделиться312008-03-01 19:39:12
Поделиться322008-03-01 20:17:18
Увидев вороного жеребца, именно того, с кем рассталась несколько часов назад, именно того, который заставил ее войти в тот же облик – жалкий и депрессивный. А сейчас, когда она вновь радостная и счастливая, он нарушает ее веселье, растаптывает, смешивает с грязью. Но нет, сейчас Саммер будет вести себя назло ему. Все будет хорошо.
Увидев реакцию лучшей подруге к, так называемому, главному врагу, в Лете вспыхивает огонь ревности, жалкий и беспощадный. Он начинает терзать ее, мучить. Кобыла поняла, что если она все это не остановит, ей опять станет плохо и больно. Она не может их видеть такими… влюбленными. Как? Она – самое ей дорогое существо на этом свете, и он – убийца ее матери.
Сердце, хрупкое и невинное перестало на некоторое мгновение биться. Это происходило именно в тот момент, когда Подкидная бежала к черному жеребцу, принимающий демонический облик. Но когда огненная кобыла попятилась назад – сизый пегас поняла, что это тот, подходящий момент.
Жизнерадостная Саммер подбегает к подруге и встает перед влюбленными, загородив им друг друга. Да, это было подло, но нельзя допустить, чтобы они были вместе. Оглянувшись, она ненавистью оглядела Алхимика. По ее мнению он был трусом. А это она подтверждала тем, что он сбежал с битвы, пожалев Лето. Был бы он действительно жестоким демоном, он беспощадно уничтожил ее. Тогда она была озверевшая и могла разорвать на кусочки любого, он ушел, струсив.
Сейчас, она испортит ему жизнь, заставив смотреть на ее «зад». Оглядев подругу, совершенно растерянную, кобыла посылает ей теплый взгляд, говорит глазами, что ей можно доверять.
-Как твоя жизнь? Мы столько навиделись...
Это время казалось вечностью, жестокой вечностью, убивающую все сущность. Лето ласково улыбалась, так нежно и открыто, добро. Не считая коня, все было идеально. Но он все портит. Его образ стал противен с первой минуты, с первого взгляда.
Тяжелые вздохи и выдохи… Она волновалась, волновалась что ее собеседница и этот… убийца будут вместе…. Вновь… Нет. Этого не должно произойти, пегас не допустит.
Деревья шумно шатались, шурша ветвями. Птицы весело звенели. Такой комфорт и свобода. Сырость еще не покинула лес, но уже торопилась убежать. Лужи на снегу, скоро обратятся в лед, скользкий и противный. Но вскоре, на этих местах будет зеленеть сочная травка, которой будет приятно полакомиться.
Поделиться332008-03-01 20:36:40
Еще смотря ему прямо в глаза, Подкидная краем глаза следит и за Саммер, замечая ее движения, взгляд сорвался и скользнул по его шее, потом спустился к груди, по ногам и наконец бесшумно дурился о землю, конечно, ведь взгляд не может падать, что за чушь! Фыркнув недовольно, она начала чувствовать, как ее разрывает, просто рвет, почему? Кобыла не знает, но факт, что ей было очень больно, как провинившемуся на сковородке в жаровне адской. Внешне же это выдавалось нахмуренным выражением морды, опущенной вниз, но шея все так же гордо выгиналась. Собравшись с остатком сил, что еще могли держать ее стройное тело, кобыла еле заметно улыбнулась, сквозь нее проскользала боль и негодование, но совсем чуть-чуть, практически незаметно, в глазах то темнело, то снова приходило все в норму, это было так ... неприятно и вместе с тем страшно, завалиться прям сейчас без чувств, или навсегда вовсе ...
"Блин, что за чушь у меня в голове, нужно чертову голову сменить на другую, определенно, это все уже порядком надоело"
Циничной насмешкой прогудело у нее в голове и улеглось мгновенно, не оставляя даже громыхающего эха, обычно сопровождавшего внутренний голос, который был отнюдь не очень разговорчив.
"Как я устала ..."
Тяжелый вздох сопровождает сии слова, а потом как удар, вкрадчивое змеиное шептанье
"Ну ты достала уже жалеть себя! ты демон, или кто, черт подери!!! Раз тебе так больно, то почему бы не устранить проблему?
Чего??
Как чего, просто напросто убить их к чертям и все, а что такого? Зато никто больше не потревожит этими банальностями в виде чувтств
Да ... да что за бред!!!!
Погоди орать, псолушай, что я тебе скажу ..."
Демонический подлый голосок начал шептать на ушко совершенно страшные вещи, которые отдавались во всем теле дрожью и мурашками, вздымавшими шесрть на всем теле, кобыла еще некоторое время пребывала в состоянии беспамятства, потом кочнула головой как-то неуверенно и странною улыбкой улыбнулась Саммер
"Я схожу с ума ..."
Не слишком приятным умозоключением заключится все это, уныло стоя на месте, кобыла была готова приянть очередной жестокий удар в самое слабое место - сердце ....
Поделиться342008-03-01 21:00:13
Это очень утомительно- долгое время сдерживать в себе эмоции и хранить тайны. Конечно же, если эти тайны не относятся к тебе самым прямым образом и не настолько постыдны, что одно воспоминание о них жжет огнем стыда, который охватывает и пожирает изнутри.
Конечно же, многолетняя выдержка и минимальная эмоциональность- все это, научило тебя сдерживаться в такие моменты, когда и подмывает закричать и наброситься, разорвать, убить..
Но ты ничего подобного не делаешь. Нет, наоборот. По губам твоим скользит прохладная улыбка, такая отвратительно-наигранная, искусственная, она насквозь пропитана свойственной тебе желчью и цинизмом.
-Знаешь, я создан для того, что бы приносить унынье и разруху,- начал жеребец медленно и тихо, голосом прохладным, в котором звучали нотки серебряного смеха. Он сделал несколько шагов и подвинул голову к ее уху, обжигая его своим горячим дыханием, но нельзя было сказать, что оно неприятное, нет, разве что излучало легкие металлический запах.- Да-да, но тем не менее я- ценитель прекрасного.. я не скажу, что твоя мать вошла в число «прекрасного», хотя ты ее несомненно такой считаешь. Но более похотливой кобылы я не знал, ибо она совершенно спокойна дала совратить себя в первую ночь, что же, я явно ошибся, использовав этот шанс.. ты знаешь, я никогда не был любителем плотских утех, я больше ценил романтику- как что-то прекрасное, ценил настоящие чувства, а не жалкое подобие. Но и отказывать я не мог, ибо желание, овладевшее тогда мною, было сильнее разума. После той ночи я покинул ее, по уже известной причине. Хотя я и был порочен до самого конца, но превыше всего была честь- не только моя, но и честь моих многочисленных, да-да, признаюсь, подруг, если угодно.. а твоя мать была шлюхой. Какого же было мое удивление, когда она сообщила мне о твоем рождение. Я этого не хотел, ибо не желал нести ответственность. Я долго не верил ей, ибо наученный опытом научился остерегаться, ты знаешь.. И я решил, что она лжет, что она мне изменяла. Я не знал, что толкнуло меня на этот шаг, ибо сам ее оставил. Я слишком привык к тому, что все те, кого я покинул- умирали от любви, обманутые..- короткая усмешка прервала плавный и спокойный рассказ Алхимика-.. Люцифером. Но она явно не собиралась делать этого.. пришлось мне подправить это недоразумение, но знаешь, когда я убил ее- я увидел тебя. Я сразу понял, что ты моя дочь, и это заставило меня тебя.. возненавидеть, и вместе с тем полюбить. Я решился на отчаянный шаг, решил перевести тебя в Преисподнюю, отдать на обучение, что бы ты стала одной из них. Но этот паршивый святоша все испортил! Ты знаешь, твой возлюбленный Архангел- подлый трус и лжец, он напал на меня с целой сворой, а тебе, я знаю, он врал, что на ваш табун напало целое полчище демонов, хотел доказать свой героизм, глупец. Тогда мне пришлось тебя оставить..
Позже- прошло это наваждение, не осталось любви, ибо на некоторое время я забыл о тебе, думал, что ты умерла. Конечно, мне было несколько жаль тебя, но это не слишком сильная для меня потеря. Я думал, что ты мертва, ты знаешь. Но когда я увидел тебя здесь.. конечно же, обрадовался.. давно хотел тебе все рассказать, да только никак не удавалось. А после того, как ты стала.. стала.. этим, ты упала в моих глазах. Мне правда жаль. Теперь, надеюсь, я хотя бы слегка приоткрыл занавес невежества, плотно затуманивший твой взгляд?..
Поделиться352008-03-01 21:30:56
Саммер громко засмеялась. Это был жестокий, поистине демонический смех, пронзающий всех, всех до единого своим коварством и жестокостью. Он напоминал один из смехов демонов. Но теперь кобыла знает, какая кровь в ней течет. Она не хотела этого признавать, хотела убежать. Но как он оскорбил ее мать, нет этого она не простит… никогда не простит. Злоба, ужасный гнев закипели, вся кровь пропиталась адреналином, хотелось разорвать всех здесь присутствующим.
Саммер чувствовала. Что перевоплощается. Легким движением она поворачивается к «папеньки» мордой и черными, как мрак в преисподне смотрит, прожигает на сквозь его жалкую сущность.
-Грязная тварь! – говорит она с примесями басистых голосов своим. Он отдавался эхом и грубостью. – как смеешь ты толковать столь паршивую речь. Моя мать не шлюха. Если ты мой отец, то она любила тебя, а ты, паршивец!!! – все кипело внутри, все горело адским огнем. Громкое ржание она продолжает свою речь. – Ты подобие… Как я тебя ненавижу. Ты сломал всю мою жизнь. Ты самое низкое существо на всем свете. Ты ничтожество.Тихий гул раздался по всей округи. Саммер встала на дыбы и подергала передними ногами, брыкая воздух. Глаза ее были страшны и ужасны. Высокая, стройная кобыла с громким звоном приземлилась наземь, топнув копытами и дернув головой. Что то не ясное начало происходить с ней. Ее грива стала развиваться, только ее и ничья более. Стало ужасно больно, все скручивало внутри, растаптывало. Вся блестящая сизая шкура пропала, только синие мышцы были видны. Ужасное зрелище. Вся красота пропала. Только мертвенная картина. Этот уродливый пейзаж начал обращаться в еще более кошмарный, заставляющий просто дрожать. Остался только голый скелет, скелет голубых костей, крупных и крепких.
Весь лес пронзил ужасно сильный взрыв, но нет, не огненный. Только яркий свет мог ослепить и нечего более.
Свечение тухнет и перед Алхимиком и рыжей кобылой стоит Саммер, но только из другого вещества состоящая. Вся она покрыта светлой водой, пахнущей приятным морским бризом. Ветер усилился, предвещая что то не хорошее.
Встав в свечу, лошадь проржала и кинулась на родного отца – убийцу. В ней пылала ненависть и отвращение. Хотелось уничтожить, послать туда, откуда он вернулся. Сколько отрицательных эмоций было в ней, как хотелось вырвать их наружу.
Но страх перед тем, что такой злой, как раньше, проник в нее. Но если Лето начала, то обязана закончить. В долю секунды она сорвалась с места и летит, бежит быстрее ветра на встречу врагу. Она никогда его не простит за убийство матери, никогда.
Погода начала паршивится, стало холодать. Весна начала подумывать о том, как бы уйти их столь прекрасных мест, дабы избежать данного зрелища.
Наша героиня уже в пару метрах от Алхимика и жаждет его смерти. Легким движением она вонзает свой ядовитый рог ему в плече. Вытащив, она бьет вновь и вновь, пока весь он не покроется кровью чужой, как и макушка ее головы.
Посмотрев на отца дьявольскими глазами, она ненавидит его еще сильнее. Все пьяней становится она. Все сильней хочет его смерти. Сердце начинает очень быстро бится, ждет что будет дальше!
Поделиться362008-03-01 21:59:02
Как меж двух огней, искры вот и проденут насквозь, обстановка наколяется, тихо всхрапнув, кобыла даст задний ход, легко перебирая стройными ногами, глухо ударившись попой о ствол, Подкидная еще энное время посмотрит на все это, невольно подслушает еще часть этой трагедии, которая расходится сопереживанием. Да, тот Алхимик, который был для нее идеальным рассыпался в прах, оставив нечто другое, что никак не укладывалось в голове, а Саммер и вовсе обезумила, хотя ее можно понять, и что за каламбур?
Дали бы сигарету Дии, она бы отошла в сторонку, прикурила бы, безразлично улыбаясь, и произнесла "какой милый спектакль сегодня" потом развернулась бы и напарвилась прочь, чувствуя, как развевается плащь, как следаут за ней дымок от сигареты.
Но она лишь кобыла, да и сигареты одолжить некому, тем временем первая кровь хлестула по омертвевшему воздуху, распуская никти дурманящего запаха, вдыхая его, кобыла еле-еле держала себя в руках, потом повела носом, сделав последнюю затящку и выпрямилась. Ее холодный ничего не выражающий взгляд острой иглой смотрел за всем происходжящим, улавливая каждую деталь, отписывая в очередной том памяти, который будет вскоре закончен и положен на полку, которая хранит еще десятки таких же толстых и поношенных книжек с воспоминаниями, жаль только, что потом трудно будет найти нужную запись среди всего этого архива. Закончив свой анализ, кобыла хлестнет хвостом по воздуху, дернет губой, буд-то ей опостылило это все, вздохнети развернется. Что же, ее путь продолжается и ей снова не по пути ни с Алхимиком, ни с Саммер, пусть эта трагедия обойдется без свидетелей, ну, по крайней мере без нее, еще послушав странные звуки, исходящие от двух тех чуществ, кобыла медленно отстранится от них, поставит своеобразный блок, глухо заперевший ее от всех тех невзгод прошлого. Прошлое остается прошлым и ничего более, невозможно возродить то, что было в нем, это попросту невозможно, нужно смотреть вперед, гордо и безустанно, выдерживая все непредвиденные ситуации, испытания, встречать трудности грудью и смелостью, лишь только так. Мысли перекатывались из одного края в другой, было довольно занятно покапаться в себе самой, вот и Шива спустилась на ее узловатые мышцы, то напрагяющиеся, то расслаблающиеся под ее огненной шкурой, отдающей медным оттенком. Ее тело еще некоторое время поблескивало сквозь мощные стволы деревьев, погружавшихся постепенно в сон, а потом исчезло, не давая намека на возврат. Кто знает, о чем она думала, что чувствовала? Никто, и наверное, никогда и не узнает ...